МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ИРКУТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
КАФЕДРА АРХЕОЛОГИИ, ЭТНОЛОГИИ И ИСТОРИИ ДРЕВНЕГО МИРА
Реферат по этнологии
Традиционная культура чукчей
Иркутск, 2007
Введение
Прародина и расселение чукчей
Основные занятия
Общественный строй
Быт чукчей
Верования и обряды
Заключение
Введение
Чукчи, (самоназвание, "настоящие люди"). Численность в Российской Федерации 15,1 тыс. человек, коренное население Чукотского авт. округа (11,9 тыс. человек). Живут также на севере Корякского авт. округа (1,5 тыс. человек) и в Нижне-Колымском р-не Якутии (1,3 тыс. человек), говорят на чукотском языке.
Первые упоминания о чукчах, в русских документах - с 40-х гг.17 в., подразделяют их на "оленных" и "пеших". Оленеводы кочевали в тундре и на побережье Ледовитого океана между Алазеей и Колымой, у мыса Шелагский и далее к востоку до Берингова пролива. Поселения "пеших" чукчей, оседлых морских охотников, располагались вместе с эскимосскими между мысом Дежнева и заливом Креста и далее на юг в низовьях Анадыря и реки Канчалан. Численность чукчей в кон.17 в. составляла около 8-9 тыс. чел.
Контакты с русскими первоначально сохранились в основном на нижней Колыме. Попытки обложить нижнеколымских чукчей ясаком, военные походы против них в середине 17 века не принесли результатов. Из-за военных конфликтов и эпидемии оспы численность нижнеколымских чукчей резко сократилась, оставшиеся откочевали на восток. После присоединения к России Камчатки население Анадырского острога, основанного в 1649, стало расти, что
С конца 18 века активизировались торговые контакты Чукчей с русскими. Согласно "Уставу об управлении инородцев" 1822 года, чукчи не несли повинностей, ясак вносили добровольно, получая за это подарки. Установившиеся мирные отношения с русскими, коряками и юкагирами, развитие пастушеского оленеводства, способствовали дальнейшему расширению территории чукчей на запад. К 1830-м годам, они проникли на р. Большая Бараниха, к 1850-м - на нижнюю Колыму, к середине 1860-х - в междуречье Колымы и Индигирки; на юг - территорию коряков, между Пенжиной и бухтой Корфа, где были частично ассимилированы коряками. На востоке усилилась ассимиляция чукчами - эскимосов. В 1850-х гг. в торговлю с приморскими чукчами включились американские китобои. Расширение территории обитания чукчей, сопровождалось окончательным выделением территориальных групп: колымской, анюйской, или малоанюйской, чаун-ской, омолонской, амгуэмской, или амгуэмо-вонкаремской, колючино-мечигменской, онмыленской (внутренние чукчи), туманской, или вилюнейской, олюторской, берингоморской (морские чукчи) и других. В 1897 численность чукчей составляла 11751 человек. С конца 19 века, вследствие истребления морского зверя, численность береговых чукчей резко упала, к 1926 она составила 30% всех чукчей. Современные потомки береговых чукчей живут в посёлке Сиреньки, Ново Чаплино, Провидение, Нунлигран, Энмелен, Янракыннот, Инчоун, Лорино, Лаврентия, Нешкан, Уэлен, Энурмино на восточное побережье Чукотки.
В 1930 был образован Чукотский национальный округ (с 1977 - авт. округ). Для этнического развития чукчей в 20 веке, особенно в период укрупнения колхозов и образования совхозов со 2-й половины 50-х гг., характерны консолидация и преодоление обособленности отдельных групп
Прародина и расселение чукчей
Чукчи подразделялись на оленных - тундровых кочевых оленеводов (самоназвание чаучу - "оленный человек") и приморских - оседлых охотников на морского зверя (самоназвание анкалын - "береговой"), живущих совместно с эскимосами. Эти группы были связаны родственными отношениями и натуральным обменом. Распространены самоназвание по месту жительства или кочевок: увелельыт - "уэленцы", "чаальыт" - "Чукчи, кочующие по р. Чаун". Эти самоназвания сохраняются, даже у жителей современных укрупнённых посёлков. Названия более мелких групп внутри поселений: тапкаральыт - "живущие на косе", гынонральыт - "живущие в центре" и т.п. Среди западных Чукчей распространено самоназвание чугчит (вероятно, от чаучу).
Первоначально прародиной Чукчей считалось побережье Охотского моря, откуда они продвинулись на север, ассимилируя часть юкагиров и эскимосов. Согласно, современными исследованиям, предки Чукчей и родственных им коряков обитали во внутренних р-нах Чукотки.
Занимая область обитания эскимосов, Чукчи частично ассимилировали их и заимствовали многие черты их культуры (жировые лампы, пологи, конструкцию и форму бубнов, промысловые обряды и праздники, пляски-пантомимы и др.). Длительное взаимодействие с эскимосами отразилось также на язык и мировоззрение коренных Чукчей. В результате контактов сухопутной и морской охотничьей культуры у Чукчей произошло экономическое разделение труда. В этногенезе Чукчей также приняли участие юкагирские элементы. Контакты с юкагирами, стали относительно, стабильными на рубеже 13-14 вв., когда юкагиры под влиянием эвенов продвинулись на восток, в бассейн реки Анадырь. Оленеводство сложилось у тундровых Чукчей, по-видимому, под влиянием коряков незадолго до появления русских.
Основные занятия
Основные занятия тундровых чукчей - кочевое оленеводство, имевшее ярко выраженный мясо-шкурный характер. Использовали также ездовых оленей в упряжке. Стада, отличались сравнительно, крупными размерами, олени были слабо приучены, выпасались без помощи собак. Зимой стада держали в укрытых от ветра местах, перекочевывая по несколько раз за зиму, летом мужчины уходили со стадом в тундру, женщины, старики и дети жили в стойбищах по берегам рек или моря. Оленей не доили, иногда пастухи высасывали молоко. Для приманивания оленя пользовались мочой. Кастрировались олени путем перекусывания семенных каналов.
Основные занятия береговых чукчей - охота на морского зверя: зимой и весной - на нерпу и тюленя, летом и осенью - на моржа и кита. На тюленей охотились в одиночку, подползая к ним, маскировались и подражали движениям животного. На моржа охотились группами, по несколько байдар. Традиционное охотничье оружие - гарпун с поплавком, копье, ременная сеть, со 2-й пол. 19 в. распространилось огнестрельное оружие, методы охоты упростились. Иногда стреляли тюленей на большой скорости с нарт.
Рыболовство кроме бассейнов Анадыря, Колымы и Сауна было слабо развито. Промыслом рыбы занимались мужчины. Рыбу ловили сачком, удой, сетями. Летом - с байдар, зимой - в проруби. Лосося заготавливали впрок.
До появления огнестрельного оружия охотились на дикого оленя и горного барана, которые впоследствии были почти полностью истреблены. Под влиянием торговли с русскими распространился пушной промысел. До настоящего времени сохранилась охота на птиц с помощью "бола" - метательные орудия из несколько веревок с грузами, которые опутывали летящую птицу. Раньше при охоте на птиц пользовались также дротиками с метательной дощечкой, петлями-ловушками; гаг били в воде палками. Женщины и дети занимались также сбором съедобных растений. Для выкапывания корней пользовались орудием с наконечником из рога, позднее - железа.
Традиционные ремесла - выделка меха, плетение сумок из волокон кипрея и дикой ржи у женщин, обработка кости у мужчин. Развиты художественная резьба, и гравировка по кости и моржовому клыку, аппликация из меха и тюленьей кожи, вышивка оленьим волосом. Для чукотского орнамента характерен мелкий геометрический узор. В 19 веке на восточном побережье возникли кустарные объединения по производству резных предметов из моржовой кости на продажу. В 20 в. развилась сюжетная гравировка по кости и моржовому клыку (работы Вуквола, Вуквутагина, Гемауге, Хальмо, Ичеля, Еттуги и др.). Центром костерезного искусства стала мастерская в селении Уэлен (создана в 1931).
Во 2-й пол. 19 в. многие чукчи стали наниматься на китобойные шхуны и золотые прииски.
Общественный строй
Для общественного строя чукчей, к началу контактов с русскими, было характерно перерастание патриархальной общины в соседскую, развитие имуществ, дифференциации. Олени, собаки, жилища и байдары были в частной собственности, пастбища и промысловые угодья - в общинной. Основной социальной единицей тундровых Ч. было стойбище из 3-4 родственных семей; у бедняков стойбища могли объединять семьи, не связанные родством, в стойбищах крупных оленеводов жили их работники с семьями. Группы по 15-20 стойбищ были связаны взаимопомощью. Приморские Ч. объединялись по несколько семей в байдарную общину, возглавлявшуюся хозяином байдары. У оленных Ч. существовали патрилинейные родственные группы (варат), связанные общими обычаями (кровная месть, передача ритуального огня, общие знаки на лице во время жертвоприношений и др.). До 18 в. было известно патриархальное рабство. Семья в прошлом большая патриархальная, к кон. 19 в. - малая патрилокальная. По традиционному свадебному обряду, невеста в сопровождении родственников приезжала на своих оленях к жениху. У яранги забивали оленя и его кровью невесте, жениху и их родственникам наносили на лицо родовые знаки жениха. Имя ребенку давали обычно через 2-3 недели после рождения. Существовали элементы группового брака ("переменный брак"), отработки за невесту, у богатых - многоженство. Много проблем у оленных Ч. возникало с диспропорцией в половой структуре (женщин было меньше, чем мужчин).
Быт чукчей
Основное жилище чукчей - разборный цилиндроконический шатер-яранга из оленьих шкур у тундровых, и моржовых - у приморских. Свод опирался на три шеста в центре. Внутри яранга разгораживалась пологами в виде больших глухих меховых мешков, растянутых на шестах, освещалась и отапливалась каменной, глиняной или деревянной жировой лампой, на которой также готовили пищу. Сидели на шкурах, древесных корнях или оленьих рогах. В ярангах содержались также собаки. Яранга приморских чукчей отличалась от жилища оленеводов отсутствием дымового отверстия. До конца 19 века у приморских чукчей сохранялась полуземлянка, заимствованная у эскимосов (валкаран - "дом из челюстей кита") - на каркасе из китовых костей, покрытых дёрном и землей. Летом в неё входили через отверстие в кровле, зимой - чрез длинный коридор. Стойбища кочевых чукчей состояли из 2-10 яранг, были вытянуты с востока на запад, первой с запада ставилась яранга главы общины. Поселения приморских чукчей насчитывали до 20 и более яранг, беспорядочно разбросанных.
Тундровые чукчи передвигались на нартах на оленях, приморские - на собаках. В середине 19 века у приморских чукчей, под влиянием русских, распространилась восточносибирская нарта и упряжка цугом, до этого собак запрягали веером. Пользовались также ступательными лыжами-ракетками, на Колыме - заимствованными у эвенков скользящими лыжами. По воде передвигались в байдарах - лодках, вмещающих от одного до 20-30 человек, из моржовых шкур, с вёслами и косым парусом.
Традиционная одежда - глухая, из шкур оленей и нерп. Мужчины носили двойную рубаху-кухлянку длиной до колен, подпоясанную ремнем, к которому привешивали нож, кисет и др., узкие двойные штаны, короткую обувь с меховыми чулками. У приморских чукчей была распространена одежда из кишок моржа. Головные уборы носили редко, в основном - в дороге. Женская одежда - меховой комбинезон (керкер), зимой двойной, летом - одинарный, меховая обувь длиной до колен. Носили браслеты и ожерелья, была распространена татуировка лица: кружочки по краям рта у мужчин и две полосы по носу и лбу у женщин. Мужчины стригли волосы кружком, выбривая темя, женщины заплетали в две косы.
Основная пища "оленных" чукчей - оленина, береговых - мясо морского зверя. Мясо употребляли в сыром, варёном и вяленом виде.
Во время массового забоя оленей заготавливали впрок содержимое оленьих желудков (рилькэиль), варя его с добавлением крови и жира. Приморские чукчи заготавливали мясо крупных животных - кита, моржа, белухи - впрок, заквашивая его в ямах (копаль-гын), зашивая в шкуры. Рыбу ели сырой, на Анадыре и Колыме делали юколу из лосося.
Листья карликовой ивы, щавель, корни заготавливали впрок - замораживали, квасили, смешивали с жиром, кровью, рилькэилем. Из толченых корней с мясом и моржовым жиром делали колобки. Из привозной муки варили кашу, жарили на тюленьем жире лепешки. Употреблялись также морские водоросли и моллюски.
Верования и обряды
Христианизация практически не затронула чукчей. В начале двадцатого века православными числились около 1,5 тыс. чукчей. Была распространена вера в духов. Болезни и бедствия приписывали действию злых духов (келет), охотящихся за человеческими душами и телами и пожирающих их. Среди животных особенно почитались белый медведь, кит, морж. Каждая семья имела набор священных предметов: связку амулетов, бубен, прибор для добывания огня в виде доски грубой антропоморфной формы с углублениями, в которых вращалось лучковое сверло; огонь, добытый таким способом, считался священным, мог передаваться только среди родственников по мужской линии. Умерших сжигали на костре или оставляли в тундре, перед этим одевали в погребальную одежду, обычно из белых шкур. Стариками, а также в случаях тяжёлой болезни, горя, обиды и т.д. часто предпочиталась добровольная смерть от руки родственника; считалось, что она обеспечивает лучшую посмертную участь. Был развит шаманизм. Шаманы имитировали голоса животных, сопровождали свои действия игрой на бубнах, пением или речитативом, плясками. Особенно почитались шаманы-мужчины, уподоблявшиеся женщинам, и наоборот. Особого костюма шаманы не имели.
Традиционные праздники были связаны с хозяйств, циклами: у "оленных" чукчей - с осенним и зимним забоем оленей, отелом, откочевкой стада на летовку и возвращением оттуда. Праздники приморских чукчей близки к эскимосским. Весной праздник байдары по случаю первого выхода в море. Летом - праздник голов по случаю окончания охоты на тюленей. Осенью - жертвоприношение морю, поздней осенью - праздник Кэрэткуна, хозяина морских зверей, изображаемого в виде деревянной фигуры, по окончании праздника сжигаемой. Праздники сопровождались танцами с бубном, пантомимой, жертвоприношениями. У "оленных" чукчей в жертву приносили оленей, мясо, фигурки из жира, снега, дерева и др., У приморских - собак.
Фольклор чукчей включает космогонические мифы, мифологические и исторические предания, сказки о духах, животных, похождениях шаманов, былички и др. Мифология имеет общие черты с мифами коряков, ительменов, эскимосов и североамериканских индейцев: сюжет о Вороне - трикстере и демиурге и др.
Традиционные музыкальные инструменты - варган (хомус), бубен (ярар) и др. - делались из дерева, кости, китового уса. Кроме ритуальных танцев, были распространены также импровизированные развлекательные танцы-пантомимы. Характерен танец пичьэйнен (букв. "горлом петь"), сопровождавшийся горловым пением и выкриками танцующих.
Заключение
Различия в культуре тундровых и береговых чукчей постепенно стираются. В настоящее времея в Шмитовском, Беринговском, Чаунском и Анадырском р-нах практически исчезли. Этому способствовало появление и развитие письменности, с 1931 на основе латинской, а с 1936года - на основе русской графики. Первая книга на чукотском языке - букварь В.Г. Богораза и И.С. Вдовина "Красная грамота" (1932), первое литиратурное произведение - "Сказки чаучу" Тынэтэгына (Федора Тинетева, 1940). Известны прозаики В. Ятыргин, Ю. Рытхэу, поэты В. Кеуль-кут, А. Кымытваль, В. Тынескин и др.
Первая чукотская школа была создана в Уэлене в 1923. Педагогические кадры готовят: Анадырское педагогическое училище народов Севера, Хабаровский педагогическое институт, и другие учебные заведения. Чукотский язык преподается в школах, на нем ведутся радио и телепередачи, в Магадане издается литература. В Анадыре и во многих селах имеются краеведческие музеи. Традиционные танцы чукчей сохраняются в исполнении профессиональных коллективов.
На востоке Чукотки, где сохраняется традиции зверобойный промысел, аккультурация береговых чукчей идет медленнее. Расширяются контакты с русскими и др. народами, растет число смешанных браков. Дети в смешанных браках обычно выбирают чукотскую национальность
С 1990-х гг. проблемами возрождения традиционной культуры чукчей занимается Ассоциация народов Чукотки.
Не несли повинностей, ясак вносили добровольно, получая за это подарки. Установившиеся мирные отношения с русскими, коряками и юкагирами, развитие пастушеского оленеводства способствовали дальнейшему расширению территории Чукчи на 3.: к 1830-м гг. они проникли на р. Большая Барани-ха, к 1850-м - на нижнюю Колыму, к сер. 1860-х - в междуречье Колымы и Индигирки; на Ю. - на территория коряков между...
Очевидно одинаковое отношение у всех народов Сибири к женщине, ее определенная роль и месторасположение в жилом пространстве дома. В этом заключается проекция социальной сферы на план жилища в традиционной культуре. Ханты и манси очень трепетно относились к окружающему миру. Они не считали себя умнее животного, единственное различие человека и зверя было в неравных физических возможностях того...
Комитет содействия народностям северных окраин (Центральный Комитет Севера)11. В 1925 году образованы Уральский областной и Тобольский окружной комитеты Севера.Комитет Севера занимался сборм сведений о жизни и нуждах северных народностей,их истории, культуре и быте, наблюдением за мероприятиями, проводимыми для этих народностей, разработкой проэктов законов, В октябре 1926 года ВЦИК и СНК...
IV: 616); чубурахтаться – идти спотыкаясь, переваливаясь с боку на бок (Герд VI); чубурыхнуться – упасть (Герд VI). От глагола чебурахтаться и происходит имя персонажа Эдуарда Успенского – Чебурашка. Семантика приставки че/чу- со значением экспрессивности могла в свою очередь повлиять на процесс образования инвектив на чу-. Конечный список инвектив разных типов на чу- будет выглядеть следующим...
Народы Севера длительно время были вне влияния европейской цивилизации. Из-за своеобразного уклада жизни, отсутствие информации о прогрессе на земле у них сложилось свое понятие о существовании жизни на земле и свои устои.
И главную роль в этом играла их сложившаяся веками языческая религия. Большое доверие и даже страх чукчи всегда испытывали к жрецам языческой религии - шаманам. Для повышения своего авторитета и влияния на своих односельчан, шаманы выработали определенные ритуалы на многие случаи жизни.
Этому способствовало то что из-за отсутствия письменности, все мифы об истории чукчей хранились в памяти у шаманов и передавались по наследству. Это послужило появлению в их жизни особенных ритуальных праздников связанных с временами года.
Вследствие особых климатических условий Крайнего Севера род деятельности чукчей разделился на две ветви. Одни племена занимались оленеводством, другие рыболовством. Это сыграло решающую роль как на их жизненном укладе, так и на их традициях, в том числе и на ритуальных праздниках.
У чукчей оленеводов основными и наиболее красочными праздниками в течение года являются:
ПЭГЫТТИ. В дни зимнего солнцестояния, 21 - 22 декабря, в созвездии Орла восходит звезда Альтаир. На чукотском она называется Пэгытти. Оленные люди издавна считали что небесные светила влияют на жизнь людей. И именно эта звезда почиталась у них больше остальных. До сих пор у чукчей принято умиротворять восходящую звезду Пэгытти жертвоприношением, что бы они могли благополучно пережить наступающую зиму. Для этого режут самого большого и отдельную миску наполняют кровью и жиром. разжигают жертвенный костер, исполняют ритуальные песни и речитативы с просьбами о лучшей жизни. Шаманы исполняют ритуальный обряд.
При этом принято загадывать желания. Праздник сопровождается обильным угощением. После этого ночь начинает укорачиваться, а день расти. Праздник обычно проводят сообща, собираются люди из нескольких стойбищ.
КИЛВЭЙ. Это праздник рождения телят. Проходит он в мае месяце, когда появляются на свет оленята. Само слово Килвэй произошло от "килкин" - пуповина и "вэнтыги" - освобождение, что вместе означает "освобождение от пуповины". Это праздник перехода маленького оленя к самостоятельной жизни. Еще зимой во время праздника Пэгытти специально для праздника Килвэй забивали самого упитанного оленя. Его тушу освобожденную от внутренностей, без головы и ног, замораживали и берегли до мая. Вот из этого размороженного мяса женщины готовят к праздничному столу ритуальную еду. Дробят и варят кости, из полученного костного жира готовят блюдо таляпалгын. Из вареного мяса грудинки блюдо мачо. Из свежего щавеля - варят рымавыт. Делают оленью колбасу. Из зелени мастерят фигурки оленей с рогами. Фигурку оленя и оленью колбасу укладывают на специальный ритуальный поднос.
После рождения олененка у оленихи на 3-й день отпадают рога. Эти рога собирают к празднику. Именно поэтому Килвэ еще называют Праздником Рогов.
В день праздника, до восхода солнца на подготовленном заранее месте, на ивовые кусты укладывают рога разветвлением в сторону от яранги. На них ложат шкурки молодых оленят, а сверху семейные амулеты. Между горкой рогов и ярангой разжигают ритуальный костер. Женщины выносят из яранги на доске для выделки шкур горячие оленьи уши и ритуальный поднос. Этим ритуальным блюдом "угощают" всё что находится здесь и вокруг: горящий костер, семейные амулеты, оленьи рога, кусты ивы, небо и солнце. Всему миру вокруг посылают просьбы и желания. Обычно в празднике участвует шаман который руководит всем обрядом, совершает ритуальный танец и выкрикивает заклинания. Молодежь веселится и танцует.
ВЫЛЬГЫКОРАНМАТЙМЫН - это праздник осени, праздник "молодого оленя". В сентябре стадо возвращается с летних пастбищ и проходит забой молодого оленя, оленя с тонкой шерстью. К этому празднику женщины стойбища готовят растительную еду, собирают листья. В день когда приходит стадо, мужчины на доску для разделки шкур укладывают пласты дерна и на них разводят жертвенный костер. Когда костер разгорится, двое мужчин берут доску на которой горит костер и с криками «Оэй! Оэй!» сбрасывают пласты дерна с горящим костром по направлению стада. Женщины бросают в сторону стада горящие угольки из костра, а дети стреляют их лука горящими стрелами. Этот ритуал с огнем якобы охраняет стадо от напастей. Старшая в роду женщина горящими ветками обмахивает оленеводов. Так сжигают - усталость и отгоняют злые духи.
Затем приносят жертвоприношение - забивают оленя. Но прежде чем забить оленя, обращаются к солнцу. Под тушу убитого оленя подкладывают зеленые ветви ивы. После чего "поят" тушу жертвенного оленя. Около забитого жертвенного оленя проводят ритуал "помазанье кровью". Кровью оленя мажут лоб, щеки, ладони, а иногда и другие места что бы отогнать злых духов и что бы дети не болели. Это так же считается знаком верности оленеводству.
Из туши оленя вырезают самые лакомные куски, ложат на специальное блюдо, нарезают кусочками и готовят жертвенное блюдо "инэнинтыткуркын". Рядом со входом в ярангу разводят костер на котором жарят печень, губы, копыта, и здесь же едят. Ребра сжигают в костре. После того как костер прогорит, на его месте садят куст ивы. Его укрывают так называемой "земляной ярангой". Есть примета, по которой если весной куст зазеленеет, то значит род жителей стойбища не угаснет, а наоборот будет процветать. Праздник Выльгыкоранматйэмын продолжается два дня. В эти дни важенок, у которых нет телят, забивают. Это делают под звуки бубнов и под камлание шамана.
ТЫРКЫЛЬЫКОРАНМАТ или день быка. В основу этого праздника положен обряд Благодарения - МНЭГЫРГЫН.
В этот день позади яранги режут специально выбранного жертвенного оленя - рымнэвьё. Кровью убитого оленя мажут нарты, вход и основу яранги, семейные охранители рода и амулеты. Варят мясо оленя в большом котле и раскладывают по средине яранги на шкуре. Голову жертвенного оленя рымнэвьё ложат на священную доску - огниво. Вход в ярангу завешивают шкурами. Хозяева и гости располагаются вокруг. Разводят священный семейный огонь. На огне сжигают кусочки еды, тем самым "подкармливая" священный огонь. Хозяин или шаман стуками в бубен призывает духов предков и духов тундры на пиршество. Присутствующие поют песни и исполняют ритуальные танцы. Танцы посвящают своим богам Наргынэн, Вагыргын, Яйвачвагыргын. Считается что под эти песни и танцы добрые духи тундры, неба и воды прилетают в ярангу и принимают Обряд Благодарения. После пиршества принято духов выпроводить их яранги. Для этого стучат в бубен, выкрикивают "Эк! Эк!" и танцуют "Пучъэнимо" - очищение с одежды остатков зла.
Со стороны это выглядит несколько комично, потому как у танцующих руки болтаются вдоль туловища, а в такт ударом бубна, танцующие на полусогнутых коленях качаются из стороны в сторону. Но что поделать, таков обычай.
У чукчей морских охотников есть свои праздники. Основные из них это Первый спуск байдары, Праздник кита, Праздник моржа. Это тоже культовые праздники в знак благодарности за успешную охоту. Наибольший интерес представляет Праздник Кита - ПОЛЬА. Это пожалуй самый известный и яркий праздник все жителей побережья Северного Ледовитого Океана. Проводится в конце августа, сентябре. Принято накануне праздника встречать на берегу байдару с посланцами охотников о удачно добытом ките. В их честь разжигают костер, угощают и слушают их рассказ об удачной охоте. Прибытия охотников ожидает все поселение. Когда прибуксируют кита к берегу, их встречает старшая женщина в поселке - хранительницы национальных традиций. Под её руководством девочка с ритуальным деревянным блюдом проводит ритуал поения морского зверя. Всем миром Тушу кита выволакивают на берег. Потом охотникам дают специальные ножи, и они отрезают от туши кита полоски кожи и раздают их мальчикам будущим охотникам.
В разделке кита участвует все мужское население. Тушу кита обрезают так, что на берегу остается только его скелетный остов.
Все охотники приходят так называемый благодарственный обряд. Специально выбранное место устилают шкурами моржей. Из пластов снега с одной стороны возводят стенку. Устанавливают колья, на которых ложат весла, а сзади руль от байдары, делают, так сказать, символ байдары на суше.
Присутствующие начинают выкрикивают «О-ок-ок»«, и в круг выходят женщины в национальных одеждах с повязками из белых горностаевых шкурок поверх распущенных волос. Женщины воспроизводят охоту на кита в так называемом сидячем танце. После чего такой же танец исполняют и охотники. Это по сути своеобразное соревнование, победителям которого вручают призы. Во время праздника устраивают различные состязания: гонки на байдарках, перетягивание, чтение сказок о ките, различные байки охотников, бег наперегонки, борьба, стрельба, гонки на собаках.
И хотя все праздники имеют культово - магическую основу, праздники постоянно присутствуют в быту народов Севера. Особое значение в этом играли и играют танцы. Танцы чукчей, якутов, коряков, эскимосов это своеобразные произведения народного искусства. Они приняты во всех случаях жизни. И при рождении, и на проводах ушедших в мир иной, и во время любых торжеств, будь то свадьба, удачный торг или договор.
Северные танцы это настоящее театрализованное представление. В них выражают и картины охоты, и трудовой процесс, и повадки животных и птиц. Широко известны такие танцы, как "Охота на кита" и "Танец ворона". Все танцы исполняют под звучание бубна и ритмическое пение. И хотя эти традиции уходят корнями в далекое прошлое, нынешнее поколение старается сохранить их, записывая на аудио на видео. Ну а некоторые музыкальные коллективы с успехом гастролируют с концертами во многих странах мира.
| Патриархальная община в XVII-XVIII вв. была основной социальной единицей чукчей. Членов этой общины объединяло совместное добывание средств к существованию. Это были производственные и социальные коллективы со свойственными им правовыми, брачными, бытовыми и культовыми функциями. К приходу русских чукчи в значительной мере еще с наиболее ранние исторические источники не дают ничего определенного относительно структуры чукотского общества.
Лишь в документах XVIII в. появляются сведения, опираясь на которые можно восстанавливать состояние общественного строя чукчей. Следует все же отметить, что уже в документах XVII в. упоминаются чукотские князцы со своими улусными людьми, старшины, тоены, "лучшие и прожиточные мужики" (они обычно фигурируют с "улусными мужиками", "со своими родниками"). Упоминается иногда и род. Терминология русских документов XVII-XVIII вв. не отражала существа их общественных отношений. Поэтому ко всем определениям того времени необходимо относиться критически. Уже в начале XIX в. И.Б. Пестель , сибирский губернатор, справедливо замечал, что "чукчи вовсе не знают звания тойонов", что звание это не чукотское, а якутское (Вагин, 1872. Т. 1. С. 316). |
В 1711 г. побывавший на Чукотке казак П. Попов сообщал: "...начальных людей. . . никого у них нет" (Памятники сибирской истории, 1882. С. 457-459). По рассказам чукчей, приходивших в эти же годы в Анадырский острог, следовало, что они "власти над собою никакой не имеют и живут самовольно родами" (ПФА РАН. Ф. 21. Оп. 4. Кн. 33. Л. 34).
Командир Анадырского гарнизона Шатилов, отвечая на запрос Военной коллегии, писал в 1751 г.: "Старшинство оные (чукчи. -И.В.) имеют по своему иноземческому древнему обыкновению, так же как и коряки, по родам: кто из них постояннее и прожиточнее оленными табунами, тот у них и старшина" (Шаткое, 1864. Кн. 3. С. 65). "Чукчи главного командира над собою не имеют, - сообщал в 1756 г. казак Кузнецкий, - а живет всякий лучший мужик со своими сродниками и с собою. И тех лучших мужиков яко старшин признают и почитают по тому только одному случаю, кто более имеет у себя оленей" (Колониальная политика, 1935. С. 181).
Аналогичные высказывания встречаются на протяжении почти всего XVIII в. Встречающемуся термину "род" не дается никаких пояснений; нет ни одного названия рода. Под этим термином следует понимать не род в его собственном значении, а патриархальную общину. Такая община имела единое хозяйство, общее жилище, как у оседлых, так и кочевых чукчей.
Члены патриархально-семейной общины составляли производственный и социальный коллектив, связанный единством культа предков, общими годовыми жертвоприношениями, традициями. Производственным руководителем, духовным наставником был глава общины. Его авторитет во всех жизненных делах был непререкаем. Он отправлял религиозные обряды, связанные с годовыми хо¬зяйственными циклами.
В состав общины входило до 10 и более взрослых мужчин, связанных между собою узами родства. Примеров этому много. Так, в 1731 г. русские встретили "оленных чукоч две юрты, в коих 30 человек мужеска полу". Тогда же "нашли на Каменном отпрядыше пеших чукоч в одной земляной юрте... 20 человек да баб и ребят, а сколько не упомнят" (Колониальная политика, 1935. С. 181).
Г.А. Сарычев об общественном строе чукчей писал: "Как оленные, так и сидячие чукчи разделяются на небольшие общества, состоящие из нескольких семей, соединенных родством и дружбой. Особенных властей или начальников не имеют, а почитают в каждом таком обществе одного, который богаче прочих и имеет большое семейство. Дальнего повиновения ему не оказывают: он может только преподавать советы и воздерживать от дерзостей или других поступков одними словами, но никого не имеет власти наказывать. При таком безначалии удивительно, что сей народ по сие время мог удержать свою вольность " (Сарычев, 1952. С. 186).
Производственные и социальные связи патриархальной общины у оседлых чукчей складывались вокруг байдары, которой пользовались члены семьи на морском промысле. Размеры байдар, видимо, определялись количеством членов общины. По одним показаниям чукотская байдара поднимала "40 человек", по другим - "15-20 и более". Во главе общины приморских чукчей стоял "старшина", или, как его называли чукчи, ытвэрмэчъын , т.е. "лодочный начальник". У кочевых чукчей община объединялась вокруг общего стада и возглавлялась эрмэчьын (букв.: силач, старшина, начальник).
Основной формой поселений оседлых чукчей были нымным (поселок), оленных-стойбище. Приморские поселки включали несколько патриархальных об¬щин, каждая из которых имела особое место с особым названием и размещалась в отдельной полуземлянке. Так, например, в конце XVIII в. в Уэлене проживало семь таких общин, в Янранае - две, в Лорино - четыре. В больших селениях жилища родственных общин располагались на одних участках, которые имели особые названия. Так, сел. Уэлен состояло из трех групп полуземлянок: Тапкаральыгп (жители морской косы), Гынонралъыт (жители середины поселка) и Кэунэльыт . Аналогичного типа были стойбища оленеводов, объединявшие несколько общин, каждая из которых занимала одну ярангу. По мере увеличения стад такие стойбища дробились.
Поселки береговых чукчей и стойбища оленеводов имели своего главу, считавшегося старшим в селении. Такие союзы общин были связаны родством, а иногда и совместным производством: коллективной охотой на китов, диких оле¬ней, совместным выпасом оленей, объединенными действиями при защите от врагов.
Возникновение временных объединений чукчей, более сложных, чем территориальное объединение (поселок, стойбище), было вызвано к жизни взаимоотношениями с соседними племенами, народами и с российской администрацией. По мере налаживания мирных отношений с соседями и русским государством институт "главных тоенов" прекратил свое существование. К середине XIX в. остался лишь один такой тойон около Колымы, которого всячески поддерживали представители царской администрации.
Ф.П. Врангель отмечал, что "у кочующих и у оседлых чукчей существует рабство. Богатейшие из чукчей владеют целыми семействами, уже с древних времен находившимися у них в зависимости, не смеющими удаляться никуда, не имеющими собственности и совершенно подчиненными произволу своего господина, употребляющего их в самые тяжелые работы: в вознаграждение он одевает и кормит их... Вероятно, рабы чукчей суть потомки прежних военноплен¬ных" (Врангель, 1948. С. 313).
За небольшой выкуп чукчи охотно возвращали пленных их родственникам. Часто пленные "рабы" становились равноправными членами чукотского общества. "Встречаются среди чукчей иногда и коряки и юкагиры в качестве работников, иногда женят их на своих бедных женщинах. Оседлые также иногда берут в жены пленных американок" (Архив МАЭ. Кол. 3. Оп. 1. П. 2. С. 41).
Успехи чукчей в их столкновениях с соседями в известной мере были обусловлены их вооружением и подготовкой воинов. Воином считался каждый мужчина, способный владеть оружием и управлять упряжкой оленей. Постоянные тренировки молодых мужчин и подростков вырабатывали бесстрашие, выносливость, ловкость, умение пользоваться оружием, быстроту реакции и другие качества, необходимые для воина и охотника. Около каждого большого селения " чукчей до недавнего времени сохранялись правильные круги - тропинки с плотно утрамбованной землей. В центре и по краям круга лежали камни разной величины и веса. В свободное время по кругу бегали мужчины и подростки, тренируя себя на выносливость. Упражнялись в поднимании камней, боролись и т.п.
Вопрос об общественном строе чукчей второй половины XIX - начала XX в. привлекал внимание не только исследователей, но и представителей власти. Интерес последних вытекал из чисто практических потребностей организации среди чукчей таких учреждений, на которые могла бы опираться власть. В этих целях предполагалось использовать действующие общественные институты чукчей. Начиная со второй половины XIX в. изучение быта, общественного устройства входило в планы командируемых на Чукотку официальных лиц. Этими вопросами занимались, в частности, Г. Майдель, А. Ресин, А. Олсуфьев, Л. Гриневицкий, Н. Гондатти .
Наиболее полно осветил состояние общественных отношений чукчей Н.П. Сокольников : "Родового устройства и старост пока нет. Главою семьи является отец, спорные дела решаются стариками, но иногда обходятся без них и правым часто остается наиболее сильный. Для распределения паев на совместных промыслах есть всеми признаваемые правила. В некоторых местах есть так называемый эрмэчын - "хозяин". У оленных чукоч - это обыкновенно хозяин большого табуна, возле которого группируются 2-3 юрты, имеющих незначительное количество оленей... В прибрежных поселках эрмэчыном считают самого давнего жителя данного места, он считается хозяином и руководителем промысла и получает за это больший пай" (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 1. Д. 313. Л. 34 об.).
Касаясь отношений между социальными группами оленеводов, В.Г. Богораз писал: "Рядом со связью семейно-родовою существует связь по соседству на стойбище (нымтумгывагыргын), до некоторой степени напоминающая зачатки вассальных отношений и успевшая выработать представление об обоюдных материальных и нравственных обязанностях лиц, заключающих ее. Собственно у оленных чукоч соседственная связь начинает изменяться таким образом, что все более и более напоминает отношения между хозяевами и работниками... Теперь бедный сосед на стойбище (нымтумгын) является находящимся в чисто экономической зависимости от хозяина и его поэтому прямо называют работником (чавчуваамульын) " (Богораз, 1934. С. 154).
Возникновение двух отраслей хозяйственной деятельности явилось результатом общественного разделения труда, специализации в области оленеводства и морского зверобойного промысла. Не было хозяйственной и территориальной обособленности оленных чукчей от оседлых. На протяжении второй половины ХIХ в. происходит интенсивное перемещение населения. Многие из береговых жителей уходили в тундру, в свою очередь обедневшие оленеводы переходили в вынужденной оседлости и селились на берегу моря. Несколько тесны и многообразны были связи между этими группами, подтверждает чукотский язык: он не имеет диалектов. Единство языка могло сохраниться лишь в результате тесных экономических и общественных связей населения. Правовые, бытовые, семейно-брачные и другие обычаи оленных и оседлых чукчей повсеместно идентичны.
Сильные и многочисленные патриархальные семьи в общине нередко образовывали байдарные объединения. Слабые семьи присоединялись для охоты к более сильным, так как сами они не имели байдар или не были в состоянии укомплектовать их гребцами-охотниками. В среднем одна байдара приходилась на 2-3 малых семьи. К концу XIX в. сложилось два основных типа байдарных общин. Наиболее распространенными были байдарные общины, объединявшие в основном родственников по мужской линии, которые "охотятся вместе и поровну делят между собой добычу".
Владелец байдары был обязан проявлять заботу о всех семьях общины, в случае нужды наделять их мясом, жиром, содействовать, чтобы у них были шкуры на одежду, обувь и жилье. Он также должен был содержать в порядке байдару. Все это создавало условия для присвоения хозяином байдары большей части добычи, особенно шкур моржей и жира. Рядовые члены общины признавали за старшиной такое право, в то же время считали его обязанным проявлять о них заботу.
Распределению между участниками охоты, помимо шкур, моржовых клыков, китового уса, подлежали мясо и жир моржа, иногда и лахтака. Тюлени принадлежали тому, кто их добывал. Однако обычай требовал, чтобы охотник, если в этом была нужда, наделил мясом, жиром всякого, кто обращался к нему, хотя бы небольшим куском. Мясо и жир моржей, лахтаков делились между членами байдарной общины примерно поровну.
Н.Ф. Калинников вообще считал, что общинные начала у оседлых чукчей постепенно утратили свою основу. "Некоторый намек на общину, - писал он, - можно видеть в обычае береговых чукчей делиться между собою плодами добычи. Однако этот обычай распространяется только на мясо, а не на меха, кожи, ус, привозные товары и носит скорее характер угощения, чем обязательного дележа " (Калинников, 1912. С. 82-83).
Источники XVIII-XIX вв. отмечают у чукчей "мену жен ", иными словами, пережитки группового брака , обычаи левирата, отработки за жену, многоженство. Казачий сотник И. Кобелев , пробывший у чукчей зиму и лето 1780 г., рассказывал: "Муж женатый с женатым же меняются женами своими" (РГИА. Ф. 1264. Оп. 54. Д. 2. Л. 80). Мерк, рассказывая об этом обычае, уточняет: "мужья договариваются, чтобы таким способом укрепить свою дружбу, спрашивают согласия жен, которые редко отклоняют такую просьбу... Обмен женами чукчи обычно ограничивают лишь одним или двумя друзьями, нередки, однако, примеры, когда такого рода близкие отношения поддерживаются со многими " (Архив МАЭ. Кол. 3. Оп. 1. П. 2. С. 57). Дети, рожденные от разных матерей, пользовались равными правами.
По сведениям В.Г. Богораза , групповой брак охватывал почти все семьи чукчей. "Семья, не входящая в такой союз, не имеет ни друзей, ни доброжелателей, ни покровителей в случае нужды" (Богораз, 1934. С. 135-139). Люди, вступив¬шие в отношения группового брака, обязаны были оказывать взаимно трудовую, материальную и общественную помощь и поддержку.
Дети, родившиеся в семьях, состоящих в отношениях группового брака, считались родными братьями и сестрами, они не могли вступать между собой в брак, но право наследования распространялось только на детей, родившихся в семье, которой принадлежало имущество. Это - одно из правовых ограничений функций группового брака. Общих средств производства, имущества члены нэвтумгын не имели.
Обычай левирата имел экономическую основу. Часто он носил характер не права, а обязанности. Овдовевшая женщина с малолетними детьми оказывалась в тяжелом состоянии. Вести хозяйство самостоятельно, выпасать оленей или охо¬титься на море она не могла. Ей нужна была постоянная помощь и опека. Обычай предусматривал обязанность одного из ближайших родственников, либо младшего брата, либо двоюродного брата умершего, взять на себя обязанности мужа овдовевшей женщины и отца для детей.
Многоженство в большинстве случаев составляло привилегию богатых стадовладельцев и хозяев байдар. "Если я владею одним стадом , - говорили чукчи В.Г. Богоразу, - мне нужен один шатер и одна женщина, однако, если у меня два стада, я должен иметь два хозяйства и по женщине в каждом из них ". Там же были и другие причины многоженства - бездетность первой жены, желание иметь сыновей и т.п. По подсчетам Богораза число мужчин, имеющих двух и больше жен, достигало 15% к общему количеству женатых людей. Случаи многоженства у приморских чукчей были более редки.
Подробно описанный в литературе обычай отработки за жену был распространен среди чукчей повсеместно. Бытование его было не только традицией, но и заинтересованностью в использовании бесплатного труда. Для бедняков, добивавшихся руки дочери стадовладельца или богатого хозяина байдары, отработка за жену была тяжким бременем. Иногда она длилась два-три года и могла закончиться безрезультатно. При этом сватавшийся не получал никакого вознаграждения за свой труд. У оседлых чукчей отрабатывавший трудился по дому, охотился, всю добычу приносил будущему тестю. У оленеводов он пас оленей. "Часто ему не дают места в спальном пологе, и он ночует в переднем шатре или под открытым небом. Большую часть времени он проводит около стада " {Богораз, 1934. С. 123).
Другое дело, когда молодой человек из богатой семьи сватался к девушке из бедной. В таких случаях отработка носила чисто символический характер, могла длиться не более дня. Отработка за вторую жену была вовсе необязательной. Во всех случаях сватовства согласие невесты было необходимо. Женщина в чукотской семье принимала участие в решении хозяйственных и общественных дел семьи наравне с мужчинами. "Женщина во многих отношениях чукотского быта почти равноправна мужчине, и если нет старика в доме или он отсутствует, доминирующую роль занимает старуха-мать " (Калинников, 1912. С. 87).
И.С. Вдовин, Е.П. Батьянова
(из книги Народы Северо-Востока Сибири)
Праздник байдары
Согласно старинным представлениям чукчей, все, что окружает человека, имеет душу. Есть душа у моря, есть - у байдары, лодки, обтянутой моржовой кожей, на которой еще и сегодня бесстрашно выходят в океан морские арктические зверобои. Вплоть до недавнего времени каждую весну, для того чтобы море приняло байдару, охотники устраивали специальный праздник. Начинался он с того, что лодку торжественно снимали со столбов из челюстных костей гренландского кита, на которых она хранилась долгой чукотской зимой. Затем приносили жертву морю: бросали в воду куски вареного мяса. Байдару подносили к яранге - традиционному жилищу чукчей, - и все участники праздника обходили вокруг яранги. Первой шла самая старая женщина в семье, затем хозяин байдары, рулевой, гребцы, остальные участники праздника. На следующий день лодку переносили на берег, снова совершали жертвоприношение морю и лишь после этого байдару спускали на воду.
Праздник кита
В конце промыслового сезона, поздней осенью или в начале зимы, береговые чукчи устраивали праздник кита. В его основе лежал обряд примирения охотников с убитыми животными. Люди, облаченные в праздничные одежды, в том числе в специальные непромокаемые плащи из моржовых кишок, просили прощения у китов, тюленей, моржей. «Это не охотники убили вас! Камни скатились с горы и убили вас!» - пели, обращаясь к китам, чукчанки. Мужчины устраивали поединки борцов, исполняли танцы, воспроизводившие полные смертельной опасности сцены охоты на морских животных.
На празднике кита непременно приносились Жертвы Кэрэткуну - хозяину всех морских зверей. Ведь это от него, считали жители Чукотки, зависит успех на охоте. В яранге, где проходил праздник, вывешивали сплетенную из сухожилий оленя сеть Кэрэткуна, устанавливали вырезанные из кости и дерева фигурки зверей и птиц. Одна из деревянных скульптур изображала самого хозяина морских животных. Кульминацией праздника было опускание в море китовых костей. В морской воде, считали чукчи, кости превратятся в новых зверей, и на следующий год у берегов Чукотки снова появятся киты.
Праздник молодого оленя (Кильвэй)
Так же торжественно, как у береговых жителей праздник кита, отмечался в континентальной тундре Кильвэй - праздник молодого оленя. Его устраивали весной, во время отела. Начинался праздник с того, что пастухи пригоняли стадо к ярангам, а женщины раскладывали священный костер. Огонь для такого костра добывали только трением, так, как это делали люди многие сотни лет назад. Оленей встречали громкими криками и выстрелами, чтобы отпугнуть злых духов. Этой цели служили и бубны-ярары, на которых поочередно играли мужчины и женщины. Нередко вместе с оленеводами в празднике принимали участие жители береговых селений. Их заранее приглашали на Кильвэй, и чем зажиточнее была семья, тем больше гостей съезжалось на праздник. В обмен на свои дары жители прибрежных селений получали оленьи шкуры и оленину, которая считалась у них деликатесом. На празднике молодого оленя не только веселились по случаю рождения оленят, но и выполняли важную работу: отделяли важенок с телятами от основной части стада, чтобы пасти их на самых обильных пастбищах. В ходе праздника часть взрослых оленей забивали. Это делалось для того, чтобы заготовить мясо впрок для женщин, стариков и детей. Дело в том, что после Кильвэя обитатели стойбища делились на две группы. Пожилые люди, женщины, дети оставались на зимних стоянках, где ловили рыбу и собирали летом ягоды. А мужчины отправлялись с оленьими стадами в дальний путь, на летние стоянки. Располагались летние пастбища к северу от зимних кочевий, неподалеку от побережий полярных морей. Длительный переход со стадом был трудным, нередко опасным делом. Так что праздник молодого оленя - это еще и прощание перед долгой разлукой.